Паутина удачи - Страница 36

– Какой человек? – восхитился странному слову Саня, охотно откладывая учебник и украдкой поглаживая великолепное вечное перо, присланное сестрой.

– Вроде ивы, – отозвалась Лена, для верности подчеркнув ногтем место на листке, чтобы не потерять его. И продолжила чтение: – «…гнется, но не теряет веры в хорошее и не боится бед. С ней легко. Устала я за зиму с обучением, так и скажите Сане: не меньше, чем он. Нагоняла группу, зато с осени смогу посещать занятия уже вместе с Томой. Мы теперь до смешного богатые, дядя Миша шлет нам деньги, и мы их смело тратим. Я сверх того пристрастилась к одной весьма занятной игре, которую мне папа не запрещал и даже наставница наша против нее не возражает. И, как выяснилось, игра к тому же выгодная…»

– Ну почему я не запретил ей все игры, а не только карточные? – притворно ужаснулся Король, заглядывая через плечо жены в текст и норовя поскорее его пробежать глазами до конца.

Получив за нетерпение по носу, ойкнул и сел рядом с Корнеем. Дед сиял, сентиментально вздыхал и крутил в руках присланную ему в подарок великолепную серебряную табакерку, отделанную чернью и чеканкой, с плотной, чуть выпуклой крышкой, небольшую и очень удобную. Нюхать табак он не особенно любил, но в крайних обстоятельствах, когда нет кисета и все запасы подошли к концу, табакерка – настоящее спасение! Корней повторил эту мысль вслух уже по крайней мере трижды. Торжественно уложил сокровище в нагрудный карман, похлопал по ткани… и тотчас вытащил вещицу снова, чтобы еще разок рассмотреть.

– «…хотела всем настоящие подарки присмотреть… – читала далее Лена, – …но толковых сразу не отыскалось. Потому отсылаю пока такие. Пап, сало в столице ужасное, ничуть не идет в сравнение с сельским. Может, вы там купите кусочек к холодам поближе и мне перешлете?..»

Лена охнула, опустила руки с бумагой и обернулась к мужу. Вид у нее стал до смешного несчастный.

– Их плохо кормят! – заподозрила беду дочери Ленка и побледнела так, как могут бледнеть лишь рыжие – до синеватого оттенка. – Она похудеет, и так ведь словно прутик, ну что останется? Одни глаза…

Король сочувственно кивнул и попробовал ловко утянуть письмо из ослабевших пальцев, но немедленно получил по руке. Снова притих и даже взялся глядеть в стенку и насвистывать, изображая полное безразличие к чтению. Ему дочь прислала карманный хронометр, вещь весьма полезную для столь ответственного работника – начальника ремонтной бригады…

– «…Кормят нас хорошо, сытно… – прочла Лена и заулыбалась, постепенно розовея и успокоенно вздыхая. – …Только не умеют они варить борщ, как мама. И в пельменях ничего не понимают, и в сырниках…»

Дальше Лена читала молча, все более мрачнея. Король нахмурился, беззвучно скользнул к столу и заглянул-таки через плечо.

– Не приедет летом, – коротко сообщил он содержание недочитанной части письма. – Не может свою дорогую Тому одну отпустить к Михаилу Семеновичу. О, Лен, смотри, этот резвый маг-недоучка Алексей опять едет с ними. Как полагаешь, он по просьбе Юнца старается или сам проявил инициативу?

– Приехал бы сюда, я бы ему показала инициативу, – тихо пообещала Лена. – Девочке и пятнадцати лет не исполнилось. Ей в куклы играть следует.

Король рассмеялся. Невинная шутка удалась: напрасно оклеветанный молодой маг далеко и не пострадает, а долгожданное письмо – рядом. Когда Лена сердится и переживает, она начинает трогать воротник и поправлять волосы, плотно свитые в кудри самой природой. То есть оставляет ненадолго без присмотра послание от дочери, что облегчает совершение кражи. Король завладел текстом и взялся читать его заново, громко и с выражением: все равно соседи слушают, это ведь общая радость – почта. В комнату постучал Саша, новый помощник Короля. Пришли и остальные. Лена быстро расставила кружки, уместила на середине стола большой бумажный пакет со столичными конфетами, выложила несколько открыток. Отобрала у Сани книгу и выдала ему взамен чистый лист бумаги.

– Заодно проверишь новое перо, – предложила она. – Пиши ответ.

Чай, присланный Береникой, пробовали и хвалили. В текст ответа каждый старался добавить хоть пару слов от себя. И праздник был замечательно теплым. Лишь одно омрачало веселье, делая радость несколько натянутой.

В толстом буром конверте с большой печатью прямо сегодня, с прочей почтой, добралась до поезда официальная новость. Скоро прибудет сюда инженер, некий Фрол Кузьмич Сушков. В поезде о нем прежде никто не слышал, поскольку он не с этой ветки путей. Все ждали перемен, и никто всерьез не рассчитывал, что перемены эти будут к лучшему. Корней вполне разумно предполагал, что человек едет с доходного западного направления на север не по причине повышения. Король хмурился и того сильнее: пятьдесят три года новому начальнику – и написано, что прибудет без семьи. Странно. Да и чутье не особо тепло отзывается на новость. Уж если по чести признать, оно остро и уверенно ждет беды… Лена поправляла кофту и думала с тоской, что с новым человеком ее мужу, весьма вероятно, будет сложно сработаться. Не каждый начпоезда поймет, как много дано Королю, какой он порядочный и толковый работник и какова польза от его ума. Вдруг увидит лишь шрам проклятого? Начнет донимать расспросами, отстранит от дела… Ей-то что, не за должность полюбила, вовсе полуживого в дом приняла. А Королю будет больно и тяжело, он деятельный, хочет жить полной жизнью, приносить пользу. Опять же могут начаться пьянки, искорененные в последние пять лет силами Короля и начпоезда, да и воровство, и прочая грязь, сопровождающая быт ремпоезда, если за ним не приглядывать умно и внимательно.