Паутина удачи - Страница 79

К оглавлению

79

– Шарль, я не отрываю вас от важных дел посольства?

Он снова рассмеялся, склонился к самому моему уху и доверительно шепнул:

– Посла тоже купили, хотя он гораздо богаче нищего Шарля. До самого вашего Нового года я ровным счетом никому не потребуюсь. Идемте, Бэкки. Мы будем смотреть «Всадницу».

Я кивнула и послушно поплелась смотреть. При этом изучала пол и твердила себе беззвучно: «Ему на десять лет больше, чем мне, я далеко не красавица. Он таких детей на завтрак сотнями кушает, котище распроклятый. Жрет и не давится! Причин терять голову нет совершенно, мурашки у меня по спине бегают оттого, что в замке холодно, а я нездорова. Зря Потапыч меня запихнул в этот замок. И вообще…»

– Шарль, а мне не передали никакой записки? Даже от мамы?

Он в очередной раз обернулся, синие глаза взирали на меня с комичным отчаянием. Маркиз глубоко вздохнул. Задумался. Потом торжественно опустился на одно колено и прижал к груди руку, как подобает при произнесении присяги по их обычаю.

– Клянусь вам честью, я не получал никаких записок для вас. – Шарль встал и подмигнул мне, в его улыбке появилась тень озорства. – Бэкки, прекратите играть в сыщиков и воров! Он не мог ничего передать, мы же прячемся, боже мой, это так очевидно! Нельзя привлекать внимание. Ехать к вашей маме, тревожить ее, везти письмо сюда… Передвижения легко выявляются. Ждите, Бэкки. Когда первая паника уляжется, все будет.

Дверь распахнулась, мы вошли в широкий светлый коридор. Окна, окна – сплошняком. А на противоположной стене – картины. Шарль указал на центральную. Я приблизилась и замерла, не смея дышать.

Она была верхом на норовистом вороном скакуне, в дамском седле, которое лично я ненавижу до крайности за ненадежность посадки. Она сидела небрежно, и капризы бешеного коня ее ничуть не пугали. Голубая амазонка старинного стиля, светлая шляпка с пером страуса. Бледная кожа, которую любят называть мраморной, несколько длинноватое лицо с необычными бровями, почти прямыми. Темные глаза, прищуренные весело и даже чуть насмешливо. Она знала, что смотрится безупречно, что художник у нее в узде, точно так же как и конь…

Я не нашла ни малейшего сходства с собою, но стояла и смотрела, завороженная. Шарль был рядом, за правым плечом, шептал в ухо пояснения о художнике и Мишель. Мурлыкал «р» протяжнее прежнего. Я его слушала, кивала – и не разбирала ровным счетом ни единого слова. Только голос. У него невероятно красивый голос. Впрочем, и сам он невероятный, таких людей не бывает – идеальных… Я насмотрелась досыта на Лешку, ухаживавшего за Томой. Оказывается, я желала о подобном втайне от себя самой.

Лишь одна мысль мешала мне раствориться целиком в его обаянии. Я до сих пор не знала, чем закончилась для отца та ночь в арестантском вагоне, а проклятая слепота души давила болью неизвестности. Как они там – папа, Лена, мой брат Санька? Как там Тома? И даже Лешка, который наверняка тоже ищет меня.

Глава 7
Возвращение домой

Если ваш избранник неспособен научиться летать, он неизбежно вынудит вас к падению, ломающему крылья.

Мишель, бывшая птица

Платон Потапович с мрачным удовлетворением разглядывал из своей «рубки» вокзал – пустой, словно бы вымерший. Вагоны опечатаны. Паровозы холодны – ни белой струйки, ни колечка дыма. Лишь на самой границе видимости темными вертикальными штрихами тут и там замерли в оцеплении офицерские чины тайной полиции. Особая операция, режим высочайшей секретности… За оградой депо скрипели зубами чины магической полиции, выставив ответный кордон.

Евсей Оттович тяжелым шагом миновал кабинет и рухнул в любимое кресло:

– Где там обещанный в прошлый раз пистолет? Доставай, теперь охотно застрелюсь. Нет более мочи.

– У правительницы Диваны был?

– У нее тоже, – буркнул начальник тайной полиции, прикрыв глаза и откинувшись на высокую спинку. – Уже сутки эдакая чернота на душе… Сам не понимаю ведь, что мы с тобой затеяли, а я не люблю неизвестность, Платоша.

Яша привычно пнул дверь и проник в кабинет, подпирая створку спиной и бережно удерживая поднос.

– Имбирной не желаю, – не открывая глаз, отказался Евсей Оттович. – В меланхолии я.

– Уникальный напиток, – гордо возвестил Яша, опуская поднос на стол. – Изволите выслушать историю?

Евсей Оттович приоткрыл один глаз, изучил задрапированный поднос – и благосклонно кивнул. Яша выпрямился и театрально указал рукой на громоздящееся под бархатом нечто:

– Когда англы взялись колонизировать Новый Свет, дело у них пошло бойко. Торговали они бесчестным образом, меняя стеклянные бусы на золото. Ввели рабство и сгоняли туземных людей на неудобные земли.

Платон Потапович оживился, прервал осмотр мертвого вокзала и стал гордо поглядывать на любимчика. Умеет ведь прийти вовремя и сказать неожиданное, к душевной пользе идущее. От тоски избавить, диковину к важному моменту припасти. История колонии англов всякому ведома, однако в Яшином изложении наверняка припрятана некая особица.

– По слухам, – Яша сбавил голос до шепота, – лет двести назад один известный высший маг того времени тайком отбыл к иным берегам. Желал лично увидеть их чудеса и туземный народ. Освоить новую магию, именуемую шаманством.

Евсей Оттович попытался незаметно дернуть за край бархатной ткани, но Яша ловко оттеснил начальника тайной полиции, а затем переместил поднос на безопасное удаление от его кресла.

– Также наверняка имеются слухи о том, что маг овдовел и искал себе новую подругу, – смело предположил Яша. – Положение дикого населения, прозябающего в нищете, он нашел удручающим. Шаманов почти всех выбили. Однако же дочка последнего уцелевшего была диво как хороша, полукровка от англов и туземцев.

79